Витольд Станислав: Тайна черной тетради: завещание барона Унгерна

Дни, месяцы, годы миновали бесповоротно, серые, понурые. Потомок восемнадцати поколений фон Унгерн-Штернбергов не сделал карьеры в царской армии. Он, в жилах которого бунтовала кровь воинов Аттилы и крестоносцев, был есаулом, всего лишь есаулом, пассивно прозябающим в соломенной берлоге, в холодной сырой избе. Из окоченевшей руки выпадает Ницше. Только мы, немцы, можем спасти эту империю. Россияне не способны к этому. Сволочь, мразь людская. Разве, что казаки. Те знают цену борьбы, добычи, крови. Остальные — тфу! Сгниют здесь окончательно. Издеваются над ним, что ежедневно ходит в заштопанном мундире. Он, барон! Ниоткуда не имеет помощи. Разве вот что-то произойдёт, и лопнет это проклятое спокойствие и бездействие. А война должна принести перемену, авансы, ордена. Тогда он покажет, кто есть в действительности. Будет командовать. Покажет этому славянскому быдлу своё достоинство…На тему геройских поступков, какие он хотел совершить, пока умалчивала история. Амбиции он, однако, имел немалые, поскольку в одном из писем к родным утверждал, что «отношения в Центральной Азии являются такими, что при определённой оборотливости можно даже стать китайским императором…» Что же…Разве он не был из рода von Ungern-Sternberg!