Александр Житинский: Цой forever. Предназначение

Мы познакомились с Цоем осенью 1983 года, последняя наша встреча состоялась в июне 1990-го, за два месяца до Витиной гибели. А вся его творческая жизнь — от первого альбома безвестной группы, вышедшего в 1982 году, до ослепительной славы — уместилась в кратчайший отрезок не более восьми лет.
И вот уже почти двадцать лет я разгадываю загадку этой жизни, этой судьбы и этого таланта.
Александр Житинский

Серия «Пламенные революционеры» всегда служила прибежищем для диссидентов — Окуджавы, Войновича, Гладилина, Давыдова, Эйдельмана, Аксенова. Когда Александру Житинскому предложили выбрать героя, он не мог отказаться от такой чести — и вспомнил о своих польских корнях. Людвик Варынский, к счастью, оказался из породы «воздухоплавателей», как называл Житинский своих мечтательных, ироничных и при этом отважных персонажей. В этой повести, никогда не переиздававшейся и мало кем замеченной в бурном 1987 году, подытожены многолетние размышления Житинского о революции, о смысле участия в заведомо безнадежной борьбе, о национальном характере, империи, об исторической правде — и, главное, о том, можно ли остаться человеком, посвятив себя общему делу (будь то переворот или защита устоев). Именно работа над этой книгой уберегла автора от многих обольщений переломной эпохи, и сам он эту вещь очень любил — именно потому, что, по собственному признанию, «любил заниматься вещами, для которых не предназначен». Этот отважный рейд Житинского на территорию исторического романа можно оценить по достоинству только сейчас, когда серия «Пламенные революционеры» обретает пугающую актуальность. Дмитрий Быков